Игорь ДЗАНТИЕВ

            Вслед за Цхинвалом, многие жители которого после августа 2008-го до сих пор так и не обрели крова, в Южной Осетии может появиться еще один неустроенный город. Землетрясение, произошедшее 8 сентября, вынудило значительную часть населения Квайсы проводить холодные горные ночи в палатках, сараях или в разрушенном жилье, находиться в котором просто опасно. К сожалению, судьба этих людей остается на обочине общественного внимания. Да и местные власти не проявляют той активности, которая должна присутствовать в таких исключительных обстоятельствах. Зачастую реальная помощь подменяется имитацией бурной деятельности. К этому безальтернативному выводу приходишь после общения с пострадавшими.

В самой Южной Осетии реальная ситуация, сложившаяся в Квайсе, по сути, замалчивается. Нельзя же принимать за обсуждение злободневной проблемы несколько скупых заметок о наездах ряда должностных лиц из Цхинвала. Между тем, этот край, который не без оснований называют жемчужиной горной Южной Осетии, имеет свою специфическую древнюю и современную историю.

Экскурс в историю

Сама Квайса, которая является сегодня центром Кударского ущелья и отдалена от Цхинвала более чем на 50 километров, имеет краткую по историческим меркам родословную. Поселение здесь было основано перед войной в связи с разработкой залежей полиметаллических месторождений. Шахтерский поселок быстро набрал силу, расширялся и расцветал. Старые фотографии подтверждают, что это был очень уютный горный уголок, с четко вычерченными улицами, упирающимися  в силуэты окружающих гор. В октябре исполнится ровно 60 лет с того момента, как Квайса дала стране первый цинковый концентрат.

Кударское ущелье можно считать аксакалом не только по сравнению со своей неофициальной и юной столицей, но и в масштабах всего Кавказа. Здесь, на горе Часавал-хох, расположенной прямо над Квайсой, выдающийся советский археолог Василий Любин открыл в 50-е годы самые древние пещерные стоянки человека, уходящие в далекую ашельскую эпоху (300-400 тысяч лет назад).

Если брать цивилизованные времена, то осетины жили в Кударском ущелье с незапамятных времен. Этот суровой горный край, отличающийся удивительно девственной красотой, ковал сильных и мужественных людей, которые только и могли выжить в сложнейших условиях (зимой, когда в горах стоял снег толщиной в 5-6 метров, сообщение между селами прерывалось на 6-7 месяцев). Из поколения в поколение передавалась жизненная закалка горцев, которые славились и физическими данными, и высотой своего несокрушимого духа.

Не удивительно, что выходцы из Кударского ущелья отличались упорством в достижении поставленной цели. Фамилия Таймазовых дала Осетии двух олимпийских чемпионов: Тимур стал лучшим штангистом планеты, а Артур дважды побеждал мировую борцовскую элиту на ковре и собирается сделать это в третий раз. Свой родной край проникновенно воспел «осетинский Есенин» - блистательный лирик Таймураз Хаджеты (Джусоев), а его старший брат Нафи Джусойты и поныне является общепризнанным на Кавказе мастером словесности энциклопедического размаха. Долгое время в Северной Осетии на театральном олимпе пребывал народный артист России Георгий Хугаев.  Павел Тедеев считался одним из лучших министров сельского хозяйства на всем юге страны. Сегодня его дело продолжает другой выходец из Кударского ущелья - Роберт Засеев. Еще одна фамилия - Базаевых - представлена известными братьями-футболистами.

Своего расцвета Квайса добилась в 80-е годы. Население горного поселка составляло тогда четыре тысячи человек. Здесь была высокооплачиваемая работа и комфортная жизнь в интернациональной семье советских народов: благодаря действовавшим шахтам и рудоуправлению в Квайсу с удовольствием приезжали и оставались жить специалисты со всего Советского Союза.

Процесс распада СССР и война, начатая гамсахурдиевской Грузией против Южной Осетии, привели к кардинальному изменению устоявшейся жизни. Квайса и села Кударского ущелья оставались в стороне от боевых действий, но квайсинская молодежь героически проявила себя и при обороне Цхинвала, и тогда, когда надо было с оружием в руках защищать Северную Осетию. Но катастрофой для этого горного региона стала не война, а сильнейшее землетрясение, произошедшее в конце мая 1991 года.

Тогда все внимание было сфокусировано на районном центре Джава (Дзау), через который шла автомобильная дорога на Цхинвал. Огромные разрушения там производили впечатление и на журналистов, и на общественных деятелей, и на лиц официального Владикавказа, которые время от времени бывали в Южной Осетии. Но мало кто знал, знает и теперь, что эпицентр девятибалльного землетрясения находился гораздо ближе к удаленной от главных магистралей Квайсе, чем к разрушенной Джаве. Там и удар стихии был мощнее - такой силы, после которого квайсинцы долго не могли оправиться. Тогда в одночасье в некогда цветущей Квайсе практически не осталось ни одного целого здания, многие были полностью разрушены, а те, что устояли, получили «ранения» разной степени тяжести. Многие жители навсегда покинули Квайсу.

Еще трагичнее сложилась ситуация в высокогорных селах Кударского ущелья. Одно из них - Хахет, находившееся в эпицентре, полностью ушло под землю вместе с людьми, которые не успели убежать. Сегодня это село осталось только в географическом названии, реально оно не существует. Там, на вывернутой наизнанку земле, теперь покрытый бурьяном пустырь.

Надежды и разочарования

Несколько лет назад Квайса пробудилась от летаргического сна. Вернее, ее пробудил преданный сын и уроженец Кударского ущелья, крупный московский бизнесмен Альберт Джуссоев. Он приехал на родину, собрал людей и предложил, засучив рукава, возродить отчий дом. Были взяты «на карандаш» самые разные направления: в разработанном комплексном плане значились более 80 пунктов. Закипела работа. А когда компании «Стройпрогресс», возглавляемой А.Джуссоевым, поручили строительство самого высокогорного в мире газопровода «Дзуарикау-Цхинвал», который должен был пройти через Кударское ущелье, вся Квайса и прилегающие к ней территории стали большой стройплощадкой. У людей вновь появилась работа, хорошие заработки, да и в самой Квайсе удалось сделать немало. Центр городка принял цивильный вид, восстанавливались обогатительная фабрика, объекты культуры, строились спортивные площадки, засверкали новые крыши, появилась достойная гостиница, а у домов - палисадники с цветами. Даже для милиции было построено новое здание.

Осиротевшая, унылая Квайса встрепенулась, расправила крылья. Стали понемногу возвращаться в родное лоно люди: в летние месяцы население здесь утраивалось. А Дни Квайсы и проводимый в рамках праздника фестиваль «Золотая осень Южной Осетии» собирали столько народу, что главная площадь не могла вместить всех желающих. Охотно приезжал и Э.Кокойты. Он произносил пламенные речи, клялся квайсинцам в своем особом уважении, обещал сделать дорогу, которая на долгие годы стала для людей сущим мучением. В знак своего благорасположения президент Южной Осетии даже присвоил поселку статус города, вручил мэру Квайсы Ч.Гагиеву символический ключ, а вдохновителю благих дел А.Джуссоеву - орден.

Однако в дальнейшем планы реализовать не удалось. После войны августа 2008-го между Э.Кокойты и А.Джуссоевым пробежала «черная кошка». Вчерашние друзья (по крайней мере, на публике) стали непримиримыми врагами. И это сразу же отразилось на Квайсе и всех задуманных начинаниях. Теперь любое дело и слово официальным Цхинвалом воспринималось исключительно сквозь призму противостояния с А.Джуссоевым. Людей вновь стали делить на своих и чужих. Стоило кому-то высказаться не в унисон с официальной линией, он тотчас подпадал в разряд неблагонадежных. ОМОН, представители прокуратуры и других карающих структур стали наведываться в Квайсу регулярно, как на работу.

Начались провокации против строителей. Несколько начальников южного портала газопровода после бесцеремонно-угрожающих действий прокуратуры вынуждены были уехать из Южной Осетии. После того, как 26 августа был зажжен символический факел в знак завершения прокладки линейной части газопровода, по приказу Э.Кокойты силовики перешли к карательным акциям, больше похожим на обыкновенный рэкет. Вся остававшаяся на территории Южной Осетии техника «Стройпрогресса» была арестована под предлогом того, что российская фирма якобы является налоговым должником официального Цхинвала. Вот так - построй уникальный газопровод, и за это еще и должен останешься.

Только один показательный факт. На Кударском перевале в настоящее время стоит требующий небольшого ремонта мощный бульдозер «Камацу», которым управлял один из лучших бульдозеристов «Стройпрогресса» Сергей Козюлин. Но ни он, ни кто-либо из других специалистов к нему подступиться не могут. «Стального коня» круглосуточно охраняет группа ОМОНа. Шаг влево, шаг вправо карается арестом. Охрана бульдозера, бесспорно, сейчас самое актуальное и самое важное дело, которым должны заниматься силовые структуры Южной Осетии.

Все это, конечно, тема отдельного большого разговора, но возникшая в результате рейдерских действий ситуация напрямую коснулась многих рядовых жителей Квайсы, участвовавших в строительстве газопровода. Все рабочие и специалисты находятся в вынужденных отпусках. Сколько они продлятся, никто не знает, что, понятно, не добавляет оптимизма. А, самое главное, страдает дело. Э.Кокойты считает себя профессором по любому вопросу. По производственному тоже. Неужели ему в таком случае невдомек, что еще несколько дней искусственно созданной тупиковой ситуации, и газа в этом году Южная Осетия не получит. Даже если он наградит А.Миллера десятью орденами.

И новый премьер, ратующий за современные подходы в бизнесе, почему-то не бьет в колокола. Не хватает производственного опыта или специальных знаний? Через неделю, максимум через две (если умопомрачительно повезет - чуть позже), на Кударском перевале повалит снег. За сутки все занесет так, что уже не разгребешь. А там еще много работы. Ведь газопровод - это не просто сваренная и закопанная в траншею труба, по которой пройдет (и уже прошел) газ. Это целый комплекс сооружений, призванных обеспечить его надежную эксплуатацию, в том числе в экстренных случаях. Все эти работы, которые должны идти параллельно и вслед за линейной частью, не ведутся уже целый месяц. Упущено драгоценное время. А без этого Государственная комиссия никогда не позволит пустить газопровод в промышленную эксплуатацию.

Страшная мысль проистекает из логики происходящих абсурдных событий. Может, Э.Кокойты таким способом хочет политически уничтожить А.Джуссоева? Мол, видите, я же говорил, что он не справится. Не хочется в это верить, но все остальное разумному объяснению не поддается. Но почему из-за непримиримого конфликта двух человек должен в итоге опять страдать простой народ? Надо обеспечить начало промышленной эксплуатации газопровода, а после этого пусть хоть в международном суде, хоть на борцовском ковре оппоненты между собой разбираются.

Новое потрясение - через 18 лет

В нынешней Квайсе сегодня переплелось все: обычный бег жизни с ее радостями и горем (в последние дни здесь сыграли одну свадьбу, похоронили двух уважаемых людей и отметили сорокадневные поминки) и чрезвычайные обстоятельства, которые перевернули судьбы многих жителей, заронили в их сердца страх перед будущим. Случившееся в ночь с 8 на 9 сентября землетрясение опять своим острием пришлось не на Южную Осетию вообще, как это преподносится в сухих информационных сообщениях, а на Квайсу и прилегающий к ней регион. Конечно, сила стихии была не такой всеуничтожающей, как в 1991 году, но и шестибальные толчки серьезно усугубили разрушительный урон, нанесенный восемнадцать лет назад.

Особенно пострадали пятиэтажки и несколько трех- и двухэтажных домов. Частный сектор также с огромным трудом перенес удар природы. На селение Часавал, расположенное напротив Квайсы прямо под легендарной горой, обрушился ужасающий камнепад. Жители Квйасы потом рассказывали мне, что, выбежав после мощных толчков из своих домов, наблюдали жуткую картину: вся гора Часавал-хох с грохотом сбрасывала с себя свое каменное покрывало.

Я зашел во дворы двух верхних домов. Увиденное без лишних рассказов побудило на себе ощутить весь ужас буйства стихии. Хорошо еще, что в двух домах, на которые обрушился каменный град, в это время никого не было. И хорошо, что они приняли удар на себя. Семье Зассевых, которая живет ниже, несказанно повезло. Трещины, которыми, словно паутиной, покрылся их дом после землетрясения, пустяки по сравнению с валунами, способными катком пройти по всему, что станет на их пути.

Спрашиваю хозяев, приходил ли к ним кто-либо после землетрясения. «Кто-то приходил, что-то смотрели, но мы знаем, что нам рассчитывать можно только на самих себя», - получил я неутешительный ответ. И тут же увидел, что хозяева действительно думают так. Они уже начали самостоятельный ремонт первой из пострадавших комнат. «Но здесь же просто опасно жить!», - говорю им, потрясенный. «А куда нам деваться? Нам идти некуда». На прощание маленький Сармат приветливо машет мне рукой.

Некуда деваться многим. Рядом с милицией поставили палатку для жителей двухэтажных домов. Но в ней никто так и не обжился. Я вошел внутрь. И сразу понял, почему многие рассуждают столь бескомпромиссно: «Лучше остаться с риском в аварийном доме, чем существовать в таких скотских условиях». Палатки поставили прямо на сырую траву - воспаление легких обеспечено. В Квайсе несколько дней подряд шли дожди, ночи уже стоят холодные. Да если бы дожди и не шли, утренняя роса и трава по щиколотку все равно сделали бы свое мокрое дело.

«Пусть забирает эту палатку себе тот, кто ее привез», - возмущенно говорит Андрей Тедеев, член Совета старейшин Квайсы и Кударского ущелья. - Я из своего дома никуда не уйду». Он укрепился в этом мнении, когда проверил на днях дымоход. «Работает!» - обрадовано сообщил он и показал на три ведра, в которые уместился хлам, забивший после землетрясения дымоход. Тедеев живет на первом этаже, и теперь его беспокоит только стена в лестничном пролете, которая держится почти на честном слове. «Лишь бы она не подвела» - то ли приговаривает, то ли молится ветеран Великой Отечественной войны.

«Как красиво он выступал! Какие слова говорил! - сокрушается А.Тедеев, имея в виду приезды в былые времена в Квайсу Э.Кокойты и его речи на митингах. - Не тем человеком оказался. Не тем!».

У другого члена Совета старейшин Елиоза Джуссоева, который живет по соседству, квартира на втором этаже. Ночевать там опасно, да и крыша давно протекает: новую до размолвки А.Джусоева и Э.Кокойты не успели поставить. А когда власть сменилась, и мэром Квайсы был назначен ставленник Э.Кокойты И.Остаев, тот в ответ на просьбу о помощи сообщил убеленному сединами человеку, несколько десятков лет проработавшему на шахте: «У тебя есть родственник-миллионер. Вот к нему и обращайся!». Так вести себя способен не мэр, а даже не хочется говорить - кто.

Но удивляться тут, видимо, нечему. Таков костяк чиновничьего окружения Э.Кокойты. Бессердечные, зато преданные. До поры до времени. Пока, как крысы, не почуют неустранимую течь корабля.

Елиоз Джуссоев с дочерью пока обитает в стареньком небольшом гараже. Но и он не выдержал. Одна стена частично обвалилась. Нужен цемент, нужен кирпич. Но ветеран знает: его удел - обращаться к опальному «миллионеру».

Здесь же живет дочь ветерана Великой Отечественной войны, сама уже ветеран Нанули Гобозова, которая и в дом боится зайти, и в палатке не в состоянии обосноваться. Так и кружит все эти дни от одного соседского сарая к другому. А мэр Квайсы на следующий день после землетрясения даже не соизволил заглянуть к несчастной женщине, в квартире которой произошли необратимые разрушения, чтобы хотя бы морально ее поддержать.

Только глухие к боли людей деятели могут делать все, чтобы усугублять и без того тяжелую ситуацию и сложную общественную атмосферу. Такие умники после землетрясения не только с завидной регулярностью отключают в Квайсе с утра свет, но и оставляют ее встревоженных жителей в полном информационном вакууме. Телевидение тут не работает уже две недели. Радио как не было, так и нет, газет, как не привозили, так и не привозят. Никто из начальников не в состоянии внятно людям ничего объяснить. Кратковременные наезды представителей официального Цхинвала носят ритуальный характер.

Говорят, телевидение не работают из-за двух поваленных столбов. К мэру обращались по поводу пресловутых столбов многократно. Тот же Тедеев, человек, которому 83 года, зашел, отчаявшись, с конкретным предложением: он сообщил, что готов вместе с еще одним своим восьмидесятилетним товарищем Алексеем Алборовым, перенесшим недавно операцию, выкопать две ямы для столбов. Но И.Остаев и бровью не повел.

«Я не могу понять, почему надо делать так, чтобы людям было еще хуже!?», - обратился ко мне А.Алборов, и ответить ему было нечего. Он это понял и задал другой вопрос: «А хотя бы в Северной Осетии знают, что произошло в Квайсе?». Я пообещал сделать все, чтобы узнали.

Информационная пустота наполняет Квайсу слухами и предположениями. Но и в такой ситуации многие не теряют чувства юмора. Как только я появился у палаток возле пятиэтажек, меня окружили женщины и несколько стариков. «А что с нами будет зимой?», - спросили они едва ли не хором. «Не знаю,- честно ответил я. - Надеюсь, хотя бы вагончики привезут. Не оставят же вас зимовать в таких палатках!». Некоторая уверенность в том, что это действительно невозможно, придала бодрости отдельным оптимистам. «Каждому по коттеджу поставят! Со всеми удобствами» - выпалил кто-то. Все робко засмеялись, но в душе каждого оставался страх неизвестности. Даже не за зиму. А о дальнейшей судьбе.

Все пятиэтажки надо сносить. Они непригодны к проживанию. С 86-летней Кэто Плиевой, с которой мы знакомы давно и которая стала одной из героинь моей первой в Квайсе фотовыставки «Осетия - одна на всех», мы встретились, как добрые знакомые. Она обняла меня и пригласила в свою квартиру. Образовавшиеся от тектонических сдвигов щели размером в кулак без всяких замеров и специальных знаний говорили о том, что для пожилой, но еще очень энергичной женщины, как и для всех ее соседей, это жилье останется в прошлом. Но что их ждет в будущем? Вот вопрос, который гложет каждого и который пока не имеет внятного разъяснения.

А пока Жанна Кочиева показывает мне «женскую» палатку, в которой они спят в шерстяной одежде под тремя одеялами. «Когда шли дожди, пол весь был в воде, - говорит она и внезапно спрашивает: - А почему газ подорожал?». Я поначалу не понял, о чем зашла речь. Но тут же выяснилось, что бывшим жителям пятиэтажек и нынешним обитателям палаточного городка завезли газовые баллоны и продали их не по 150 рублей, как обычно, а по 250. Это как бы в помощь пострадавшим.

Связать свою судьбу с палатками готовы не все. Некоторые, как например, Татьяна Хугаева, ночуют в своей квартире на первом этаже. «Она смелая, ничего не боится», - сказали мне, как только она вышла на лоджию.

Тут же во дворе резвились дети. В «детской» палатке тоже шла азартная игра. А старик Никифор Битиев сидел поодаль и думал о чем-то важном. Думал, наверное, как и все: будет ли свет в конце тоннеля? Проснется ли совесть у тех, кто обязан поддержать и защитить людей, даже если для этого придется отказаться от сладкого сна и комфортного пребывания у власти.

Многое запечатлел объектив фотоаппарата, ведь никакие рассказы не расскажут больше, чем хроникальные снимки.